Улан. Трилогия - Страница 85

Глава четырнадцатая

Проблема с содержанием Аничкова дворца решилась сама-собой - теперь Грифич занимал уйму постов, за каждый из которых получал неплохое жалование. И мало того - император грозился, что как только Владимир наладит нормальную работу новых Школ, то получит ещё посты! В принципе, попаданец и сам был не против - как уже давно выяснилось, был он закоренелым трудоголиком.

Больше всего хлопот было с тем же Шляхетским Корпусом. В частности, кадеты достаточно тяжело восприняли новую программу, где появились столько полезные предметы, как бухгалтерия и аудит. Ну и другие - не менее полезные, но достаточно скучные предметы.

А вот Гимнастическая Школа "пошла" неожиданно легко - достойных мастеров фехтования/фланкирования/борьбы было предостаточно - да те же уланы, которых обучал лично. С предметами общеобразовательными тоже не было особых проблем - всё-таки требования к будущим инструкторам несколько иные, чем к "настоящим" кадетам. Ну разве что математика (царица наук!) и логика изучалась ими в тех же объёмах, что и в Корпусе, а вот из языков он оставил только немецкий и турецкий, причём почти исключительно разговорный.

Работал Рюген адово и нужно сказать, что не только из-за трудоголизма. Именно сейчас шли переговоры о судьбе Пруссии, Восточной Пруссии, Померании. Принц тяжело воспринимал эту ситуацию, прекрасно понимая, что интересы Померанской династии никого не интересуют.

И да - он начал воспринимать себя настоящим Грифичем. Просто... Владимир переосмыслил своё попаданство и понял, что случайным оно не могло быть в принципе. Высшие силы, колдуны или инопланетяне, но...

Само попадание в прошлое некоего параллельного мира, затем тот факт, что он не пропал в недрах Тайной Канцелярии. Затем признание его Грифичем - без всяких усилий со стороны самого попаданца! И ведь не просто - нашлись даже свидетели, "опознавшие" его...

Сейчас он всерьёз думал, что его миссия - не только работа на благо Государства Российского (до известных пределов), но и восстановление Померании как государства. Само существование славянской династии, да смешанного немецко-славянского населения* даст эффект хотя бы тем, что не позволит развернуться Пруссии. Да вполне возможно построить государство, которое будет своим как для Европы, так и для России - и это позволит смягчить некоторые вещи.

Думать об этом всерьёз... Нет, не стоит - даже несмотря на его отстранённость от Прусского вопроса, Владимир прекрасно знал - как давят европейские государства на Россию в эти переговорах. Проще говоря - никому не хочется видеть дружелюбную улыбку русского медведя по соседству. Не потому, что медведь чем-то плох, а потому, что статус остальных держав в таком случае резко понижается.

Ну разве что Австрия сможет первое время играть на равных, а потом... Потом начнутся неизбежные проблемы со славянскими землями в её составе, с интересом присматривающимся к могучему, а главное - близкому и родственному соседу!

Как будет решатся ситуация - князь не имел ни малейшего представления, но вот что тяжело - без всяких сомнений. Собственно говоря, Европа снова стояла на пороге очередной грандиозной войны.

Пётр ходил мрачный и в один далеко не прекрасный день вызвал Грифича к себе во дворец.

- Убеждают уйти, - безэмоционально сказал он, стоя у окна. Помолчал, раскуривая трубку и добавил:

- Восточной Пруссии мне не видать. Если не приму выкуп, начнётся война - Россия в Европе никому не нужна.

- Много дают-то? - Ради поддержания разговора спросил Владимир.

- Два миллиона талеров**.

Князь аж присвистнул - сумма колоссальная. Но уходить из земель, вполне официально вошедших в состав Российской империи и жители которой принесли присягу... Имея Восточную Пруссию, Россия получает великолепный плацдарм в Европе.

- Будет война, - убеждённо сказал он с некоторой тоской в голосе. На этом разговор о Пруссии в тот день прекратился.

Ещё через месяц император сам пришёл к Грифичу во дворец, разогнав по дороге слуг. Да, пришлось обзавестись минимально возможным штатом.

- Беру деньги, - с порога начал он, - другого выхода нет.

Сказав, он уселся на стол, за которым работал князь, скинув с него бумаги и чернильницу. Такого поведение за ним замечено не было, так что дело плохо...

- Сядь нормально и рассказывай, - велел экстремал Государю.

Недовольно посмотрев на собеседника, тот всё-таки пересел в кресло и замолк. Хозяин кабинета его не торопил...

- Или я беру деньги или начинаем воевать, - выпалил Пётр. Скрежетнул зубами и грязно выругался. Вскоре выяснилось, что Францию не устроила излишняя самостоятельность Австрии в деле заключения мира и теперь она перешла на сторону Пруссии...

Войну пока не объявляла, но ультиматум уже выкатила. Аналогично и с Англией - ей тоже ни к чему усиление Австрии. Да и Россия в Европе им не нужна! А вот ослабленная и потому ручная Пруссия, послушно выполняющая команды - самое оно... Швеция и Дания тоже подавали голос против России, ведь получив Восточную Пруссию с её балтийским побережьем и множеством портов, они получали соперника в Балтике в лице России.

Особенно громко в этом дуэте выступала Дания, имеющая давние трения с Голштейн-Готторпской*** династией из-а Шлезвига. Там прекрасно понимали, что если император получит плацдарм, Дания сможет попрощаться со Шлезвигом. А может - и с другими территориями...

В общем, усиление позиций России в Европе не было нужно никому, кроме самой России. Даже Австрия заняла здесь нейтральную позицию - ей не слишком хотелось возвращать Восточную Пруссию Фридриху, но и спорить с великими державами как-то... Да и Россию усиливать не хотелось.