Улан. Трилогия - Страница 221

221

Были и дела, связанные с образованием косвенно. К примеру, несколько лет назад к Канту удалось 'подвести' девушку из рода Головиных. Особа эта сильно увлекалась наукой, так что 'тихой сапой'... Сперва - 'научный союз', а затем и законный брак - 'Исключительно ради приличий'. Ну а там и детки пошли...

Зачем такие ухищрения? Ну так Канта знал даже попаданец - и помнил, что в РИ тот умер неженатым и бездетным. А такая генетическая линия не должна пресечься! Ну и разумеется - лучше она пересечётся с Головиными, всё-таки родня, пригодится. Кант в итоге влился в высшее общество, что сильно облегчило как научную, так и административную деятельность, Головины же получили ещё одного умника* в свои ряды.

Аналогично и с Ломоносовым - сыновей у него не было, но двух внуков и внучку**, пока ещё не достигших брачного возраста, чаще видели в московской усадьбе Головиных, чем в доме деда или родителей.

Такой подход решал сразу несколько дел: учёные получали статус и работать им становилось значительно проще, другие учёные видели - взлететь-то можно высоко (!) и наконец - родня по линии жены обновляла кровь. Что ни говори, а высшее дворянство и в России приходилось друг-другу родичами. Дела обстояли не настолько печально, как в Европе, но подстраховаться, по мнению Грифича, стоило.

Кант, помимо административной деятельности и 'клепания' детишек (пятерых уже успел!), занимался научной работой. И вот тут он что называется 'попал в струю'. После принятия православия он не слишком интересовался религией, но вот после женитьбы почему-то 'пошло' и великий учёный начал сплетать свои теории так, что философия в них сильно перекликалась к идеями православия, причём как раз 'нестяжателей'... В подробности Грифич не вдавался, ибо отвлечённые теории понимал слабо. Но ясно было, что в этой Ветви Вселенной Кант будет известен (да собственно говоря, уже мировая слава!) не только как философ, но и как богослов. А учитывая его аскетизм и высокую человеческую порядочность... То можно будет ожидать и причисления к лику святых. Особенно если возникнет политическая необходимость.

Ещё одного умника* - Головины не зря получили такое прозвище-фамилию, мозгами они не были обделены, недаром до определённого исторического периода должность царских казначеев была для них практически наследственной.

Двух внуков и внучку** - в РИ внук и три внучки, но это всё-таки АИ, где история пошла по несколько иному пути.

Глава восьмая

По возвращению домой, Грифич 'пробил' идею местных литературных газет - нерегулярных, само-собой. Смысл был в том, чтобы каждая провинция или крупный город имели какой-то 'рупор' для людей творческих. Нехай они там стихи пишут, воспоминания или исследования на исторические темы - в правильном ключе, ясное дело. Такие газеты он планировал не первый год, но всё время что-то мешало или банально забывал за ворохом более важных дел.

Он понял, что сильно упустил возможности пропаганды. Не то чтобы совсем, но скажем так - занимался ей явно недостаточно, учитывая знания двадцать первого века. Даже с комиксами получилось скорее случайно, причём он был в позиции защищающегося, что не слишком-то хорошо. С той поры ситуация улучшилась, но не так чтобы очень - всё-таки возможности у таких гигантов как Англия, Франция, Испания или та же Австрия были куда как серьёзней просто из-за разницы масштабов. Вот и относился он к пропаганде, как к способу защиты - дескать, 'Большие Братья' всё равно переиграют. Такой вот пессимизм. А ведь можно если и не выиграть, то хотя бы свести 'вничью' - просто потому, что у 'Старших Братьев' есть серьёзные разногласия и лавировать между ними достаточно реально.

Заведовать газетами он поставил Франца - одного из своих секретарей. Выходец из семьи крещёных евреев, он отличался фантастической деловой хваткой, самурайской преданностью Рюгену, вытащившего его семью из серьёзных неприятностей и антисемитизмом*. Антисемитизм секретаря его мало волновал - по причине практически полного отсутствия 'раздражителей' во владениях. Законы, запрещающие гетто и местечки (а также любые компактные поселения национальных меньшинств), сделали своё дело и если евреи и селились в Померании-Поморье, то только 'светские', в большинстве крещёные и заметного влияния ни на что не оказывали.

Подбирать кандидатов на редакторские места следовало из числа славянофилов - предосторожность не лишняя. Понятно, что кандидаты должны были обладать не только правильными взглядами, но и приличным уровнем образования, социальной активности, пользоваться уважением в обществе. И наконец - обладать достаточным капиталом.

Газеты эти предполагалось выпускать на общественных началах, так жалования редакторам не предполагалось. Если спонсоров ещё можно было найти... Ну там с налогами немного 'поиграть', с рекламой... То отсутствие жалования было одним из ключевых факторов. Важно было показать обществу, что делом занимаются бескорыстные люди. Нужно с самого начало подать славянофильство как модную и правильную позицию, а правильность проще показывать при отсутствии денег. Нельзя платить за идею. По крайней мере - прямо.

Далее последовала проблема ополченцев, резервистов и милиционеров - требовалось составить из них нечто более упорядоченное. Работу поручил своему адъютанту - майору Гебхарту Блюхеру. Последний был сперва адъютантом Николича, а затем Грифич забрал Гебхарта себе - присматривался, очень уж человек оказался дельный**.

221